Альбомы по пятницам [без номера]

Флюм и Porridge Radio, а также военная музыка из России — Земфира и La Gorda

Flume. Австралийский мастер создания музыки из обрывков звуков записал альбом с большим хитом (Say Nothing), хитами поменьше (Escape с Кучкой на вокале, Hollow с Эммой Луиз), просто великой песней с вокалом Кэролайн Полачек, и довольно интересными композициями Флюма без какого-либо вокала в принципе. Пока что самый интересный электронный альбом года, значительно круче «Модерата». Но интересно, что музыка Флюма, не претерпев существенных изменений, с годами стала казаться куда более форматной и менее экспериментальной — дело привычки.

Porridge Radio. Дану Марголин из Porridge Radio я приметил совершенно случайно года три назад на бесплатном концерте, где она играла одна под гитару в самом начале гига. Меня ее манера истерично повторять одну и ту же фразу так, чтобы уже точно дошло, очень сильно зацепила, Porridge Radio превратились сначала в моих персональных любимок, а потом и были оценены по заслугам прессой и всякими питчфорками. Группе очень сильно помешал локдаун: прорывной альбом Porridge Radio вышел аккурат перед ковидом, и капитализировать свои прекрасные песни на концертах у группы не получилось. Новый альбом — лучший у Porridge Radio, с самыми откровенными песнями, с самой истеричной повторяющейся строчкой I don't wanna be loved в песне Birthday Party; очень хочется, чтобы со второй попытки у Даны и ее друзей все получилось.

Four Tet. Киран Хебден довольно давно придумал совершенно потрясающий трек, летний танцевальный хит, часто играл его на сетах, но никак не мог разобраться с авторскими правами и выпустить. Все, разобрался, выпустим, пляшем! Мне очень нравится в этой композиции сочетание фирменных фортетовских килокольчиков и баса в духе Mr. Oizo. Лично для меня трек уже устарел и работает только как напоминание о мирном и совсем ином прошлом: год назад я очень часто попадал на диджей-сеты Фор Тета и не раз его слушал. Впрочем, скоро тоже пойду и послушаю.

Lykke Li. Шведская певица, долгое время пыталась стать поп-звездой, к пятому альбому решила все-таки побыть собой и записать альбом тихих красивых песен о любви. Получилось лучше, чем все предыдущие четыре.

Cave In. Тяжелый альбом недели записала старая и очень хорошая постхардкор-группа Cave In. Он просто делает то, что должен: очень громкие гитары, шаблонные тексты про летающие черепа, настолько шаблонные и при этом серьезно спетые, что уже хорошо, риффы отличные, весь арсенал тяжелой музыки, лишенной инструментального задротства и скоростных пассажей ради выпендрежа, и очень большое влияние стоунера.

Тейк недели: музыка о войне

В этой рубрике я рассказываю о всяких околомузыкальных вещах, которые меня беспокоят или просто интересуют. Сегодня хочется поговорить о двух высказываниях о войне — и вообще о том, как российская музыка реагирует на войну.

В одной далекой стране с молодой демократией и сырьевой экономикой долгое время было устроено так: военные свергают диктатора, пишут новую конституцию, уходят, на демократических выборах побеждает перспективный президент, после второго срока меняет конституцию, узурпирует власть, потом военные его свергают и все по-новой. Три десятилетия подряд свержениями руководил один и тот же военный: прямо представляю, как он говорит ‘Ah shit here we go again' и, поседевший, устало принимается свергать очередного экс-демократа, превратившегося в диктатора.

Вот ровно в такой роли я воспринимаю сейчас Юрия Шевчука, который, кажется, сам не может поверить, что спустя 30 лет приходится снова выступать против ровно такого же совкового дерьма, которое, казалось бы, давно осталось в прошлом. Везде постят буквально пару слов из его речи, а я хочу, чтобы вы почитали побольше, там много важного (в начале, очевидно, Шевчук вспоминает Чечню):

«Гибли жители, дети, старики. А я первый раз был в таком замесе, я приехал <…> и просто бухал, <…> я не знал, что делать. С войны приезжаешь (фронтовики знают), а люди ходят по магазинам, сидят в ресторанах, выпивают, а там в тыще километров бойня идет, жесть полная. А тут все спокойно. Мы как-то отстраняемся от этого всего, потому что нам так будет совсем тяжело жить. Но мне кажется, нужно это чувствовать, эмпатия наша не должна засохнуть.

И сейчас убивают [в] Украине людей. И зачем? Наши пацаны там гибнут, зачем? Какие цели, друзья? Какие цели? Опять гибнет молодость России и Украины, старики, женщины и дети ради каких-то наполеонских планов очередного нашего Цезаря, да? Родина, друзья, это не жопа президента, которую надо все время мусолить, целовать. Родина — это бабушка нищая на вокзале, продающая картошку».

Речь сумбурная, в ней есть полное ощущение растерянности и непонимания, как же блядь так вышло-то. Это чувство разделяют миллионы людей, десятки миллионов.

Такой же сумбур можно найти в первом за очень долгое время треке Земфиры, который мне понравился и вызвал у меня резонанс. Песня «Мясо» звучит так, будто наполовину собрана из фраз российских солдат из перехватов (не удивлюсь, если такой и была задумка), ее главная строчка содержит крайне примитивную рифму «полночь — ночь», в ней нет никакого ясного послания, кроме общего чувства ужаса и смятения. Конечно, Земфира, когда выпивала с Сурковым, не думала, что Россия, построенная в том числе и Сурковым, превратится вот в это вот, в фашистского монстра, и ей самой предстоит себе дать ответ, как же так вышло и как она могла это остановить. Но это будет потом, а сейчас пока что ужас и смятение, никаких других смыслов у Земфиры для нас нет.

Высказывание группы La Gorda куда более прямолинейное: оно о том, какие выборы мы делаем, и что за этими выборами следует. «Больше нечего терять. Мефедрон, гашиш и водка нам давно забили глотки как гусям на фуа-гра», — неприятная фраза в этой колючей, раздражающей и злой песне довольно точно характеризует один из таких выборов. А рефрен «Коаны русского буддизма: не верь, не бойся, не проси, не индульгируй» объясняет, как мы пришли к таким хуевым выборам. Как и песня Земфиры, трек La Gorda сложно назвать мелодичной песней, которую хочется напевать и переслушивать: от такой музыки страшно и плохо, она вообще работает не как привычный саундтрек для жизни, а скорее как катализатор для брожения разума, которому трудно вычленить что-то конкретное в каше липкого ужаса.

Пока что военная музыка из России звучит так. Военная музыка из Украины — тема для отдельного исследования, и делать его явно не мне, но я уже услышал с десяток песен и выступлений украинских артистов и не только (даже Боно оказался при деле, уместен и точен), которые войдут в историю. Песня Земфиры не войдет.