Снова Фред, страшная русская сказка, Луна и Джармуш

Тейк недели — про «плагиат» Эда Ширана

Fred Again, Brian Eno. Протеже Брайана Ино записал альбом вместе с Брайаном Ино. Как можно ожидать, он больше похож на музыку Ино, а не интроспективную электронику Фреда, который играет тут роль вокалиста и поставщика — но в крайне ограниченных объемах — всяких интересных сэмплов и штук. Итоговый результат звучит медитативно, красиво и местами даже захватывающе — но только местами. Необязательная запись для фанатов больше Ино, чем Фреда. 

Внучка Фантаста. Строчку «Я из страшной русской сказки» пела группа «Айспик», но куда лучше она подходит проекту «Внучка Фантаста», в котором его создательница Ксения рассказывает реально страшные сказки из нашей с вами реальности. Про поработившего всех злобного крота, про нехороших русских и про «охуевание с того самого дня». И все это в формате стихотворной сказки, сопровожденной электроникой в духе АИГЕЛ. Но главное тут слова, которые довольно грубо и прямолинейно подчеркивают, что происходит в России в последние годы — и особенно в последний год. 

Martyna Basta. Польская композиторка сочиняет музыку о воспоминаниях, которые ускользают из памяти. Голоса в ее песнях произносят слова и буквы, но они не складываются ни во что осмысленное, хотя кажутся понятными и близкими. Музыка максимально экспериментальная: не ждите гармоний и сонграйтинга, это скорее наборы аккордов, сыгранных самыми необычными инстурментами (от нарезок из голосов до более привычных гитар и пианино, но тоже искаженных и как будто зависших в воздухе). «Ебанина недели» и один из лучших альбомов в формате экспериментальной музыки за этот год, очень советую.

Луна. Пионерка жанра «грустный дэнс» поет на украинском грустные песни про любовь и желание жить. Лучшие песни — во второй половине альбома, а самая последняя и вовсе похожа на пост-панк версию «Химии в бутылочке». 

Dave Lombardo. Люблю жанр «сольный альбом барабанщика» прежде всего потому, что чаще всего это не сольный альбом барабанщика, а запись мультиинструменталиста и композитора, который более известен как барабанщик какой-нибудь группы. Так было у Фила Сэлуэя (Radiohead), Джимми Чемберлена (The Smashing Pumpkins) и многих других (дежурная шутка про Дейва Грола). Дейв Ломбардо из Slayer, в отличие от своих коллег, реально записывает барабанные альбомы, на которых вообще весь сонграйтинг пляшет именно от ударной установки. На новом — много трайбл-ритмов и всякой красоты, даже пианинки и синты есть, но ровно столько, чтобы не отвлекать внимание от ударных. Послушал с удовольствием, но в целом это для специфического слушателя!

Эд Ширан. Ну, норм. Если более развернуто — альбом, спродюсированный Аароном Десснером из The National, в котором Эд размышляет о жизни, смерти, любви и прочем вечном. Понравилось куда больше, чем его поп-музыка, ну и хорошая демонстрация умения этого музыканта сочинять захватывающие мелодии даже в той ситуации, когда это не радиохиты. 

SQÜRL. Режиссер Джим Джармуш и его друг, композитор Картер Логан, записали альбом тяжелого дрона, монументальный и красивый (прямо как седины самого Джамуша). Альбом — это воспоминание Джармуша о времени, проведенном в Берлине в 1980-х, и звучит он так, будто ровно тогда и записан, только с современным лоском. Чаще всего селебрити интересно слушать только потому, что это селебрити, но работа Джармуща и Логана звучит абсолютно уместно в каталоге лейбла Sacred Bones, на котором они издаются. Раньше такой же трюк получался у Джона Карпентера: он и музыкант прекрасный, и фильмы великие снял. 

Тейк недели: в защиту Эда Ширана

В этой рубрике я рассказываю всякие околомузыкальные истории и делюсь своими наблюдениями о музыке, процессе ее сочинительства и потребления. Сегодня нам надо поговорить о моей любимой теме — авторском праве в музыке.

Эд Ширан пообещал завязать с музыкой, если проиграет суд о плагиате песни Марвина Гэя. Ну и слава богу, скажете вы, good riddance. Но на самом деле Ширана стоит защитить, потому что суд по этому делу о «плагиате» — это форменное издевательство над музыкой и очередной опасный прецедент для всей индустрии. К счастью, Эд суд выиграл, но поговорить все равно надо.

Суть такова. Наследники великого соул-музыканта вместе с композитором Эдом Таунзентом обвинили Ширана в краже «основных элементов» песни Гэя Let's Get It On для своей композиции Thinking Out Loud.

Вот песня Ширана:

Вот композиция Гэя:

В них совершенно разные тексты, они в разных тональностях (хотя это и не имеет значения), разная тематика, разные гармонии, разное практически все. Кроме двух вещей — похожая ритмика и схожая гармония.

Начнем с гармонии. Песня Гэя устроена по схеме I iii IV V7. Цифры тут означают так называемую ступень. К примеру, в тональности до мажор ступеней семь — до, ре, ми, фа, соль, ля, си. От каждой ступени можно построить аккорд, размер римской цифры нам дает понять, мажорный он или минорный (мажорные аккорды выделяются прописными символами). Семерка означает септаккорд, это просто аккорд не из трех нот, как обычно, а из четырех.

Представим, что песни в одной тональности, тогда у Гэя будет такая последовательность: D major, F# minor, G major, A dominant seventh (не спрашивайте, что это значит, ну, просто аккорд такой). У Ширана чуть иначе: D major, D major over F#, G major, A major. Второй аккорд совсем не такой, скажете вы, дело закрыто! Ну, не такой да такой. Дело в том, что аккорды, построенные от первой и третьей ступени, состоят из одних и тех же нот, только в разном порядке. Ширан продолжает играть ре мажор, но добавляет к нему басовую ноту фа диез. Можно назвать это Dmaj/F#, можно — F# minor, по логике того, как Ширан играет, правильным будет скорее первый вариант. Эксперт со стороны истцов утверждал, что речь идет о фа диез миноре, Ширан отвечал, что ему лучше знать, какой аккорд и как он использовал.

Песни действительно очень похожи: там одинаковый бит, схожее звучание, тот же темп, они лаконично друг в друга переходят. В видео Рика Биато это подробно демонстрируется.

Проблема в том, что все эти схожие элементы — это максимально базовые кирпичики для построения песен. По схеме I iii IV V написаны сотни тысяч, если не миллионы, песен. Она никому не принадлежит — ни Марвину Гэю, ни Ширану, ни группе Journey (Don't Stop Believing по этой схеме написана). Примитивный барабанный бит и грув тоже никому не принадлежат — и не могут принадлежать.

Подобные суды стали возможными благодаря изменениям в американском законодательстве, где появилась возможность выносить на суд присяжных вопрос об «общей похожести» треков. Наиболее громко этим воспользовались как раз наследники Марвина Гэя, которые отсудили 10 млн долларов у Фарелла Уильямса и Робина Тика за песню Blurred Lines. Там была ровно такая же история: звук в стиле семидесятых, схожая гармония и бит, но ничего общего в мелодии.

Могу предположить историю происхождения таких исков. В США идет активная торговля правами на каталоги старой музыки, поскольку именно старая музыка приносит больше всего денег. В компаниях, управляющих этими правами, работаю музыковеды, которые помимо прочего занимаются и поиском потенциальных нарушений авторских прав. Иногда музыковедов нанимают крупные лейблы, когда выпускают большой хит и боятся, что он схож с чем-то старым. Или музыковеды сами предлагают песни из каталогов своих компаний тем или иным авторам, которым, как им кажется, подойдет интерполяция старой песни. А некоторые музыковеды клепают кейсы для судов.

В этот раз Ширану удалось убедить жюри в своей правоте. Робину Тику и Фареллу — не удалось, хотя их кейсы идентичны. То есть тут вопрос не правоты, воровства или чего-то еще, а чисто качества твоих адвокатов. И это печально.