Что слушать в эту пятницу
тейк недели — про музпремии
Squid — Cowards
Одна из самых изобретательных групп современной британской пост-панк сцены на третьем альбоме, самом песенном в своей дискографии, уходит куда-то в сторону The Smile, но с текстами про маньяков.
Oklou — choke enough
Прогрессивный поп, вдохновленный трансом, и звучащий как танцевальная музыка, для которой забыли написать барабаны. Удивительный, чувственный и притягивающий эксперимент.
Biig Piig — 11:11
Грустные танцевальные песни о том, как не хочется быть одной — и никому не хочется, которые балансируют на грани клубной музыки и бедрум-попа.
Heartworms — Glutton For Punishment
Готы, воспряньте, у нас новая героиня — постпанк-проект британки Джоджо Орме, в котором она с замогильным вайбом разбирает мрачные стороны людей вокруг, мира и общества, и выносит вердикты. «Бесконечное ничто превращается в тьму» — ка не полюбить песни с таким рефреном?
Мария Теряева — Sayan - Savoie
Композиторка, специализирующаяся на синтезаторах Buchla с их характерным искристым звучанием, на новом альбоме добавляет в микс гитару, вокодер и создает удивительно увлекательную музыку-путешествие. Для поклонников Анны Мередит и всего такого.
FACS — Wish Defence
Новый альбом группы, которую можно назвать пионерами новой чикагской инди-сцены, если бы они не были бы ветеранами этой сцены. Slint-рок в лучшем его проявлении. Подробнее — у Леры Лазаревой в канале «канал».
Sharon van Etten — Sharon Van Etten & The Attachment Theory
Важная инди-фолк певица записала рок -альбом, который звучит как что-то из восьмидесятых, но в хорошем смысле. Самая насыщенная запись в ее карьере.
Ниша — Сборник номер пять
Лейбл, регулярно поставляющий мне потрясающих артистов (взять одну только «Онкомышь») в очередной раз представляет сборник-шоукейс с песнями своих подопечных. Выделю, помимо «Онкомыши» треки «группы ил», «Суперкульта», Dark voice of Angelique и Adarka.
Elliot Galvin — The Ruin
Звезда британской джазовой сцены, пианист Эллиот Галвин начинает свой новый альбом с сольного минимализма — и это просто приятно, но не более, а потом подключает голоса и друзей (вплоть до Шабаки Хатчинса) и выдает отменную ебанину.
Тейк недели: Премии — пережиток прошлого
Каждый год в конце января все вокруг снова начинают обсуждать «Грэмми» — и по большей части возмущаться. Кто-то говорит, что эта премия не отражает реальной картины музыкальной индустрии, что награды достаются не тем, кому следовало бы, что любимые артисты остаются без внимания. Жалуются, что если Foo Fighters выпускают альбом, то про другие группы в гитарной музыке можно забыть, что молодые группы пролетают мимо кассы. Что в номинации «Новичок года» вдруг оказывается коллектив, который существует уже 15–20 лет.
Ответы на эти вопросы найти несложно. Достаточно загуглить, кто голосует за премию – и многое сразу станет понятно. Можно выяснить, кто выдвигает номинантов, как проходит голосование, какие еще категории существуют, кроме основных, и наткнуться на пару интересных фактов, типа того, что у Лана Дель Рей нет «Грэмми», а у Михаила Горбачёва есть. И это многое говорит о нашем обществе. Не знаю, что именно, но многое.
Но почему нас (вас, их) вообще так волнует, кто какие премии получает в мире музыки? В случае с кино у меня нет таких вопросов, «Оскар», Каннский фестиваль — это другая история. Кино безумно дорого в производстве, а сам просмотр требует полноценного погружения: полтора, два, а то и три часа (да, я посмотрел «Бруталиста») полного внимания в темноте, без телефона. Это ещё и деньги за билет/стриминг, так что хочется подходить к выбору осознанно. Поэтому я каждый год смотрю 5–7 фильмов из шорт-листа «Оскара» и почти всегда получаю удовольствие. Точно так же я смотрю фильмы, которые побеждают в Каннах, и редко разочаровываюсь — «Анора» тому пример.
С музыкой всё иначе. Чтобы составить мнение о песне или альбоме, достаточно нажать кнопку в стриминге и послушать минут пять, а то и меньше (чаще всего секунд за 15 все понятно). Музыка ничего не стоит для слушателя, она достаточно дешевая в производстве — даже топовые альбомы записываются пусть за миллионы, но не за сотни миллионов, как фильмы. Для артиста награда может быть важна с точки зрения пиара, но для слушателей? Получит группа English Teacher Mercury Prize или нет — моё отношение к ней не изменится. Чтобы понять, нравится мне что-то или нет, мне не нужна никакая награда, мне даже не нужно платить за это деньги — достаточно пары секунд прослушивания.
И всё же люди так серьёзно воспринимают премии. Почему? Ответ понятен: мы любим иерархии. Есть разные типы слушателей. Я, например, просто плыву по волнам — воспринимаю музыкальный поток как персональное радио, которым я управляю. А есть люди, которые воспринимают альбомы как высеченное в граните произведение искусства с неким статусом, который подтверждается премиями, продажам. Приятно же чувствовать, что вы сделали правильный выбор, которому есть независимое подтверждение?
Мне понравился аргумент, который я прочитал в одном телеграм-канале: «Грэмми» — это что-то вроде Met Gala. Собираются красивые люди, обсуждают друг друга, а мы обсуждаем их. Это тусовка. В таком формате мне проще воспринимать эту премию.
Вы можете сказать, что я сам себе противоречу, ведь я обращаю внимание на годовые топ-листы и сам составляют такой. Да, мне это интересно — но исключительно как личный взгляд редакции или человека, его картина музыкального мира. Когда кто-то говорит: «Вот мой взгляд на музыку, посмотрите, что я считаю важным», — мне действительно любопытно. Но не когда пытаются вывести «объективную» оценку того, что круто, а что нет. Музыкальная объективность невозможна, потому что у каждого свой радиоэфир. То, что для одного человека гениально, для другого — пустой звук.
Конечно, можно радоваться, если твоя любимая группа получила награду. Я, например, радуюсь, потому что это привлекает внимание к музыкантам и может повлиять на их карьеру. Но для многих это ещё и подтверждение их собственного вкуса, личная победа — сродни болению за футбольный клуб. К счастью, мы тут не на футболе.