Protomartyr, Foo Fighters, гранж и всякое странное

Тейк недели — про того, кто ходит в Лондоне на концерты чаще, чем я

Protomartyr. У пост-панк группы Protomartyr много общего с The National: что Мэтт Бернингер, что  Джо Кейси поют о провалах, ошибках, несовершенстве мира и неспособности в нем устроиться. Отличается только эмоциональный посыл: там, где The National тихо подбухивают, Protomartyr разносят в хлам бар. Они поют не столько про любовь, сколько про другие составляющие жизни взрослого человека, способные вогнать в ощущение собственной никчемности: в песне For Tomorrow, например, поется про то, что у тебя нет никаких шансов состояться в жизни, ты не хочешь ни работать, ни воровать, ни жить толком («Видишь меня в съемной квартире  в поисках желания жить в этом справедливом городе»). В другой песне Джо Кейси противопоставляет две ситуации: тот факт, что в мире осталось всего 3800 тигров, и еще один факт, что людей в целом больше беспокоят «тигры», играющие в бейсбол. Очень понимаю такие настроения, крутая поэзия, крутая музыка. 

Bully. Кортни Лав шла, чтобы Алисия Бонанно и ее группа Bully бежала. Музыка Bully устроена очень просто: классичекая схема «тихий куплет-громкий припев», надрывный голос, строчки про внутреннюю боль, и цепляющие мелодии. Ну да, схема «Нирваны», которая спустя 30 лет уже кажется таким проверенным временем ретро. Тем не менее, из раза в раз меня она цепляет, особенно когда Алисия поет про то, что хочет чувствовать хоть что-то, как это было прежде, и про то, как она застряла по жизни и не знает что делать. 

Foo Fighters. Первый альбом Дейва Грола после смерти его давнего барабанщика Тейлора Хоукинса вышел интроспективным (Грол много поет про страхи будущего и обращается, как в The Teacher, к себе в юности, ну или к детям своим, то есть тоже к себе). Есть песни про принятие потери (очевидно, про Хоукинса), и вообще альбом в целом минорный. Общее ощущение такое: тебе не очень, но ты мужик и превозмогаешь, признавая, что тебе не очень. С учетом контекста — альбом Foo Fighters, который плюс-минус интересно слушать, ну и если не морщить жопу, что я часто делаю по отношению к этой группе, это просто хороший album-oriented rock, написанный и записанный по всем канонам, но не более. 

Katya Rainnezy. Холодная смурная музыка колдвейв-толка с пронзительным вокалом, в духе раннего «Кедра Ливанского», но больше про песни, чем про атмосферу — так звучит проект Katya Rainnezy. В этой музыке Кто-то может знать Катю по паблику «Названия нет, но что-то про грусть», который она вела, я понятия не имею, что это такое, и просто искренне удивлен тому, каким бриллиантом оказался этот альбом. 

The Settlers. Виртуозная поп-музыка с этническим и джазовым бэкграундом, которая рассказывает и словами, и музыкой о бесконечном хождении по кругу. Слушая The Settlers, не могу избавиться от мысли, что именно так, наверное, звучали бы Jamiroquai на нашей почве. 

Mun Sing. Коллаж-электроника, собранная из высокочастотных звуков, которая не может надоесть, потому что тут каждую секунду все меняется. Музыка, в которой большую роль играют паузы — она постоянно спотыкается, циклится, прыгает с одного на другое, будто это диджей-сет Скриллекса, которому вместо привычных треков на флешку записали звуки для озвучки кино, а он не будь дурак не растерялся. Вот такое ощущение от этой «Ебанины недели». 

Тейк недели: будьте как Роджер

В этой рубрике я пишу всякую фигню про музыку, ее сочинение, про концерты там всякие и многое другое. Сегодня хочу рассказать историю про одного деда.

Я хожу в среднем на 2-3 концерта в неделю. В основном это небольшие клубы на 100-200 человек в восточном Лондоне — преимущественно в Шордиче и окрестных районах. Old Blue Last, Victoria, Oslo Hackney, Cafe OTO, Shacklewell Arms, Strongroom, Sebright Arms — клубов тут много. Чаще всего я хожу на концерты молодых групп, которые либо бесплатные, либо стоят как два пива, и, конечно, регулярно я вижу знакомые лица. Но чаще всего, как минимум раз в неделю, я вижу этого деда.

Это он на лестнице в Old Blue Last. Он всегда в каком-нибудь военном кителе, всегда с сумкой, и всегда в первом ряду, других вариантов нет. Вкус его максимально эклектичный, но чаще всего я вижу этого мужчину на концертах начинающих групп или групп, о которых уже начали писать в прессе, но они еще не стали суперзвездами, и на них без проблем купить билеты. Не помню, когда я увидел его впервые — то ли в 2015 году на концерте барселонской группы MOURN, ее первом за пределами родного города, то ли еще раньше, году в 2011 во время туристических поездок в Лондон. Но факт остается фактом — дед был всегда.

Вокалистка группы Blindness Дебби Смит еще в 2014 году назвала его «гиг-шлюхой», потому что регулярно видела деда на концертах. Я наивно думал, что это он по работе так ходит — ну, мало ли, скаут, ищет молодые таланты. Лондон — один из немногих городов мира, где скауты реально ходят по клубам и ищут молодые группы. Но нет, он точно такой же простой слушатель, что и я.

Мужчину зовут Роджер Мейрло (Roger Mairlot), ему сейчас 74 года. В юности Роджер был модом и угорал по The Kinks, потом начал карьеру автомеханика, но по-прежнему был увлечен музыкой. Выйдя на пенсию в 2008 году, Роджер как с цепи сорвался и стал ходить на все подряд практически каждый день. Живет он в Ричмонде в западной части Лондона, все концерты — на востоке и юге, добираться ему час-полтора. Однажды он побывал на шести гигах в шести разных клубах: помогло, что начал он с концерта в музыкальном магазине Rough Trade East, где все начинается примерно в семь вечера.

У Роджера есть даже специальный гроссбух для учета всех групп, на которых он был, пишет Vice. Журналисты издания разыскали Роджера (это нетрудно) и обстоятельно с ним поговорили, почитайте, очень интересно.

«Моя жена думала, что у меня интрижка, потому что я не дома каждый день. Но на самом деле у меня просто нет времени на такое!» — говорит Роджер. Будьте как Роджер.