Ушко, Wednesday, Daughter

И тейк про спотифай

Wednesday. Больше всего музыка Wednesday, шумная, надрывная, с нарочито неровным и ломающимся голосом вокалистки Карли Хартсман напоминает мне Speedy Ortiz. Та же схема из диссонантных гитар, голоса, записанного так, будто он не в наушниках звучит, а прямо в твоей голове.  Их песни хочется изучать и разбирать на строчки — в Bull Believer, например, сначала рассказывается про корриду, а потом про какой-то неприятный день в канун Нового года и игру в «Мортал комбат», все это максимально нервно, как будто болячку ковыряют. Песня длится 8 с половиной минут, за это время там меняется примерно все — кроме общего ощущения предельного отчаяния. Грандиозная запись, лучший альбом некогда перспективной, а теперь уже все доказавшей группы. Намерен в ближайшее время построить свою идентичность на их музыке. 

Ушко. Пару лет назад Даша Ушко поразила ностальгической наивной электроникой, ее второй альбом куда более сложный и интересный — это ломаная басовая музыка, где между низами и достаточно высоким голосом певицы образовывается звуковая пропасть, которую додумываешь сам. Грустный дэнс, который ярче всего раскрывается в песне про расставание SMS с Кедром Ливанским на фите. 

Daughter. Душераздирающие песни про проблемы взрослых людей — отношения, потерю интереса к жизни и одиночество. Страшно представить — первый полноценный альбом Daughter за целых семь лет. На этой записи Елена Тонра менее конкретна, чем раньше: создается ощущение, что она что-то недоговаривает и рисует не столько картины быта, сколько описывает чувства, которые они вызывают. Не могу сказать, что это самый удачный альбом Daughter, некоторые песни, типа посвящедной ковидной изоляции Swim Back, кажутся откровенно потерявшими свой нерв, но на каждую такую песню находится бриллиант типа Junkmail, идеальный образец слоукора о том, что реальность не получится отредактировать. 

Выпуск сегодня короткий — у нас праздники, и у меня нет возможности отслушать все, что навыходило. Советую обратить внимание на инди-певицу Jana Horn, не менее инди-певицу Blondshell, новый альбом Тима Хекера, рокешник от Mudhoney (строго для фанатов) и еще подарок для олдов в виде переиздания дебютного альбома московской пост-рок группы Verba. 

Тейк недели: кто и сколько зарабатывает на стримингах

В этой рубрике я пишу всякие мысли о музыке, которые меня беспокоят по тем или иным причинам. Сегодня — про отчет Spotify и про то, какие выводы из него можно сделать.

Не новость, что музыканты мало чего зарабатывают на стримингах: спотифай платит копейки, остальные сервисы тоже не то чтобы очень щедрые. Миллион стримов приносит музыканту примерно 4-5 тысяч долларов в спотифае, мягко скажем немного, учитывая, что этот миллион — крайне высокий показатель, которого не так уж и просто достичь, а тем более поддерживать постоянно. Недавно Spotify отчитался о своих результатах за год и рассказал, сколько зарабатывают музыканты за счет стриминга.

Так вот. 10 тысяч групп и исполнителей получают больше 100 тысяч долларов в год от спотифая. Именно эту сумму можно взять за «прожиточный минимум»: вкупе с остальными доходами и с вычетом расходов такая группа, если в ней, конечно, не 18 человек, может заниматься только музыкой. Если меньше, то явно не хватит — разве что если вы сольный артист, который издается самостоятельно и, допустим, вообще ничего не тратит на продакшн и рекламу (а это фантастика).

10 тысяч групп. При 400 миллионах слушателей из десятков стран мира. Всего десять тысяч, поразительно. Число, кстати, растет, еще в 2017 году их было только 4300. При этом в общей сложности в каталоге спотифая 200 тысяч профессиональных и полупрофессиональных музыкантов. То есть что-то зарабатывают только 5%.

Полмиллиона долларов в год — бюджет небольшой фирмы с 5-10 сотрудниками — зарабатывают со стриминга 2230 групп. Миллион и больше зарабатывают тысяча музыкантов, пять миллионов — всего 130, а за десятку миллионов доходы переваливают у 40 групп.

Спотифай, как и любые другие стриминги, заточен именно под популярных артистов, которые за счет охватов могут себе позволить нормально зарабатывать. Если вы делаете суперэкспериментальную музыку и у вас сотни и тысячи слушателей, вы в жопе. Да даже если у вас десятки тысяч слушателей, вы все равно в жопе. Система, при которой деньги от каждой подписки делились бы в зависимости от того, кого и сколько вы слушаете, помогла бы, также помогли бы возможности платного доступа к тем или иным альбомам, легкая система донатов и многое-многое другое.

При этом люди охотно платят за музыку, с которой у них есть сильная эмоциональная связь — мы видим это и по росту популярности винила и кассет (а еще ходят слухи о CD-ревайвале, не дай бог, конечно), и на личном опыте любого музыканта с какой-никакой аудиторией, который присутствует и в стримингах, и в Bandcamp. Я заработал с бэндкемпа что-то в районе 10 тысяч рублей на своем последнем альбоме, про сумму в стримингах я молчу, это вообще не музыка для многократного прослушивания, да и не ради денег я этим занимаюсь.

Вопрос денег — наверное, самая удивительная часть музыки. Начиная с 2000-х годов происходит эксперимент: что будет, если убрать из музыки деньги? Будет ли ее меньше при условии, что делать музыку может буквально кто угодно, но шансы на успех еще более призрачные, чем когда-либо? Ответ на этот вопрос — каждую пятницу в этой рассылке. Нет, не будет меньше, напротив, люди только с новой силой будут заниматься совершенно бессмысленным с финансовой точки зрения и крайне трудоемким способом самовыражения, потому что по-другому жить они не могут и не хотят. И это вселяет веру в человечество!